Говорят, что детство - это прекрасно. Говорят, мол, что "школьные годы чудесные". Говорят, про "волшебный мир детства"... Ага, говорят. Столь же неопровержимо, как дойка кур и глазастые рязанские грибы. Типичное взрослое лицемерие. "Ах, деточка, как я тебе завидую! У тебя все еще впереди!" - умильные благоглупости, от которых корежит смышленого ребенка. А поменяться слабо, тетя? Давай, давай! Я посижу вместо тебя перед зеркалом, поболтаю по телефону с подругой, схожу в магазин примерить пару платьев, выпью твой вечерний коктейль и потанцую с твоим другом, а ты посидишь за меня часиков пять-шесть за партой, рисуя бессмысленные крючочки и читая, как Мама Мыла Раму, а Рама Краснел От Сраму... И МОЛЧАТЬ! НЕ ШЕВЕЛИТЬСЯ! НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ! Сорок пять минут. А потом перемена, и портфелем по шее. И за косички. И жеваной бумагой в ухо. И новые сорок пять. МА-А-А-АЛЧАТЬ! КТО ТАМ ШЕПЧЕТСЯ? ДНЕВНИК МНЕ НА СТОЛ! И красные записи на зеленых страницах. И волоча ноги, плетешься домой, предвкушая объяснение с родителями. И снежком в лоб - бац! И налетели, и повалили, и снег за шиворот - играют, детишки... И Нome, Sweet Нome - куклы в шкаф и за уроки. Английские курсы, французские курсы, гимнастика или теннис. Не хочется? Тогда и в углу родимом постоять невредно - для твоей же пользы, деточка! Не понимаешь пользы? Тогда еще постой. ОСАНКУ ДЕРЖАТЬ! НЕ КОЛУПАЙ СТЕНУ! Да, и про музыку не забудь! Трам-пам-пам, трам-пам-пам, черные клавиши, белые клавиши, до-ре-ми-фа и обратно. Пальчики растопырили! Держим кисть! И мечтаем о пожаре, в котором сгорит этот проклятый лакированный ящик...
     "Деточка, ты почему такой грустный?" - да так, тетя, взгрустнулось... А ты, тетя, почему такая бледная? Не хочешь меняться? Вспомнила детство? Отчетливо вспомнила? Так-то вот.
     Ох, лукавите вы, дяди с тетями. Не завидно вам - оправданий себе ищете. Отыгрываетесь. За свое "счастливое детство" отыгрываетесь. "Не понимаете вы своего счастья, детки, вот мы в ваши годы..." - а что вы в наши годы? Да тоже самое - лямку школьную тянули, от родителей по шее получали, да со сверстниками общались. Продуктивно общались - от тех, кто посильнее - в лоб, тем, кто послабее - пинка. Школа жизни, учись деточка! Учись сдачи давать хулигану. Чтобы он потом дружков собрал, и так тебя отметелил... И родители любимые добавят - слюнтяй, постоять за себя не сумел. "Вот я в твои годы!" - гордо вещает этот лысый толстяк на диване. Видел я твои детские фотографии, папочка! Толстый рыхлый очкарик с затравленной физиономией неудачника. Гроза хулиганов, ага! Могу представить...
     Но это все не так уж страшно. От хулиганов можно убежать, школу можно прогулять, дневник выкинуть, но куда нам деться от НИХ? От тех, кто приходит к нам ночью?
     Кто медленно шевелится под кроватью?
     Кто с тихим скрипом отворяет дверцу шкафа?
     Кто вселяется в брошенную на стул одежду?
     Кто отбрасывает эту жуткую тень на стене?
     Они не приходят к вам. Зачем? Им невкусен ваш взрослый ужас, они лакомятся нашим детским страхом. Здесь живут гоблины! И мы их видим.
     Вот их глаза:
     Под дугам, дугам
     Ходят яблоки с кругам.
     Вот их нос:
     У чурки две печурки.
     Вот язык:
     Доска лежит на болоте,
     Не сохнет, не гниет,
     И ржавчина не берет.
     Все это - лицо, а ниже туловище:
     Алексей Божий,
     Обшитый кожей.
     Их множество - неуклюжих, безжизненных, а потому и лишенных смерти.
     Андрей-воробей
     В озере купался,
     Руки-ноги утонули,
     А живот остался.
     Как это вышло? А вышло из-за того, что конечности тяжки, по крайней мере ноги - ведь из металла ("кую, кую ножки "), а чрево - полое и пустое ("Нинка-крынка ", "Томка-котомка ").
     Движется это создание по земле:
     Сердце бьется,
     Нос трясется,
     Глаза выпрыгнуть хотят;
     Ноги тонки,
     Бока звонки,
     Бом, бом, бом!
     Движется и порою бормочет. Невнятно, и о чем, ведомо только ему подобным.
     Янзы, дванзы,
     тринзы, волынзы,
     пята, лата,
     шухтер, бухтер,
     квинтер, син.
     Вы оставили нас наедине с ними. "Сейчас же выключи свет! Что за трус, темноты боится!" - не боимся мы темноты. Мы боимся тех, кто в ней живет. И вы боитесь, признайтесь в этом! Вы трусливые, но у вас власть. И вы откупаетесь от гоблинов, отправляя в темные комнаты нас, детей. Пока есть мы, они не придут к вам. Очень удобно. Спасибо, родные.
     Нет, мы не ждем от вас помощи - ведь так было всегда. Мы справимся сами. Нерушимо братство отверженных и бесправных! В подвалах, на чердаках и на пустырях собираемся мы в кружок, чтобы передать друг другу тайные заклинания:
     Перванчики, друганчики,
     катали колобанчики,
     на пять костров половину дров,
     ехал шурин, высек череп,
     череп лысый - тот и вышел, вон пошел
     И лысый череп уходит. Пускай ненадолго, до следующей одинокой ночи в темной комнате, но мы уже знаем, как с ним бороться. Назовем это считалочкой - у нас свои счеты с этим миром. Мы-то знаем, как он устроен!
     Как средь Моря-Окияна
     Да на Острове Буяне
     Стоит белая Мер-Гора - всем горам Мать.
     Вершиной Небеса подпирает,
     Основанием Подземье укрепляет.
     На самой её вершине
     Стоит сырой раскидистый Дуб - всем деревьям Отец.
     Кроной все Небеса охватывает,
     Корнями весь Подземный Мир обвивает.
     У подножья того Дуба
     Лежит Бел-Горюч Камень Алатырь -
     Всем камням Камень - Сердце Мира...
     Да, у этого мира есть сердце, и мы слышим его стук. Собравшись вокруг свечки в темном подвале, мы становимся в защитный круг и выбираем Водящего - Того, Кто Будет Искать. Потом разбежимся по темным углам и будем ждать. "Раз-два-три-четыре-пять - я иду искать!" - он найдет нас, выведет к свету, и все начнется сначала. Не затихает шепот в подвале:
     Ярка не ярка, баран не баран,
     старая овечка не ягнится,
     тут крест, тут крест,
     а тут чтобы черт не влез...
     С древних времен передаются заветные слова, от тех, кто постарше, кто скоро покинет нас, перейдя невидимый барьер взросления - к тем, кто только начинает понимать, в каком мире мы живем. Горячим шепотом на чердаках и пустырях, при свете свечных огарков мы узнаем про Черную Руку, Красное Пятно и Гроб На Колесиках. Здравствуй, детство! Так вот ты какое...
     Все позабыли вы, дяди с тетями. Удобная она, взрослая память. Здесь - помню, а тут - не помню. К трем рукастым китайским обезьянкам - "не вижу зла, не слышу зла, не говорю зла" надо бы добавить четвертую. С дырой в башке - "не помню зла". Удобно его не помнить. Однако сквозь дырку в обезьяньей голове не только зло улетучивается, но прочая кой-какая память. О том, как с этим злом бороться.
     Затолкав ребенка в темную спальню, вы с беспокойством обсуждаете: "Опять у нашего обормота штаны в земле и свечкой закапаны! Небось, снова по подвалам шастал. Надо ему к английскому и теннису добавить испанский и плавание - не будет тогда времени ерундой заниматься!". Давайте - воля ваша. Дом - школа - спортивная школа - английские курсы - музыкальная школа... Долой дурацкое подвальное общение! Долой бестолковые игры! Долой последние маленькие радости детства! Долой бессмысленное бормотание считалочек! Долой последнюю защиту - гоблины хотят есть!
     Мы - маленькие и слабые. Мы - бесправные и беззащитные. Мы подчинимся вам. Мы перестанем собираться в круг при свечах и забудем древние заклинания...
     И когда-нибудь гоблины придут к вам.
     Кто не спрятался - я не виноват...